Немного из творчества Oni...

нет, вы представляете?!!! Оказывается она пишет стихи!!!!! А я и не знала!!! Сестра называется...

Вот решила их и вам показать. Читайте, пишите что думаете про это.


Все боятся ада,
Пламя, огня,
Но ведь ад это только боль,
Которую ощущаешь ты от того
Чего боишься больше всего.
Ты сидишь в темной комнате,
А вокруг пустота.
Ты не знаешь что делать тебе,
Но выход есть, вон дверь впереди,
Только встань и подойди.

Каждый видит за дверью
Разный пейзаж.
Кто-то солнце и облака,
Кто-то реки крови
Текущей в никуда.
А кому-то суждена пустота.
Ты увидишь за дверью свободы глоток,
Его видят все и всегда.
Только ты подойди и ручку нажми
И зайди туда навсегда.

---

hide 13.12.1964 – 2.5.1998

13. 12. 2005

Лос-Анджелес

Йошики сидел на полу возле окна в своей спальне и курил. Как же мне тебя не хватает… Прошло столько времени, а я все никак не могу поверить в то, что тебя нет. Я продолжаю разговаривать с тобой, советоваться, жаловаться… Ты первым слушаешь мои произведения и оцениваешь их. Мне всегда очень важно твое мнение. Может быть, я схожу с ума… Йошики сделал глоток коньяка и опять закурил…

…Наконец-то Хаяши добрался до своей кровати. Сегодня был очень тяжелый день. Группа уже месяц ездит по стране. Каждый день новый город. Вчера был Отару, сегодня Саппоро. Они отыграли отличный концерт, а после этого Йошики еще несколько часов улаживал дела, которые не мог оставить на завтра. В итоге он добрался до гостиничного номера только в начале третьего. Как же все это надоело… Большая кровать так и манила к себе. Гостиница была небольшая, но очень уютная, выдержанная в европейском стиле. И как один из бонусов, кровать с балдахином и большим количеством подушек. Откинув в сторону полотенце, Йошики залез под одеяло, не сдержав стона наслаждения. Но только он закрыл глаза и уже приготовился провалиться в темноту сна, как раздался звонок телефона.
Нет… Меня нет… Я еще не вернулся… Я сплю… Но аппарат связи продолжал трезвонить. Вытянув правую руку, Хаяши снял трубку телефона.
- Ммм…
- Йошики? – смущенно.
- Ммм…
- Йо-чан!!! – заорал в трубку Хиде. – Выходи!!! Тут такое!!!
- Матсумото, мать твою!!! – заорал в ответ Хаяши. – Я сплю!!! В отличие от тебя я занимаюсь целый день делами.
- Я тебя разбудил? – спросил невинным голосом гитарист.
- А как ты думаешь, что я могу делать в … - Йошики посмотрел на часы, который высвечивали два часа тринадцать минут. – Начале третьего ночи!!!
- Музыку писать, - искренне ответил Хиде.
Йошики невольно улыбнулся. А ведь он прав, лучшее время для музыки – это ночь…
- Йо-кун, ты что опять заснул? Выходи!!! Тут такое!!!
- Куда выходить? Я сплю дома. А ты где находишься?
- Да я стою у тебя под окнами. Выходи, а то все сейчас закончится!!!
- Я никуда не пойду, я сплю, и тебе советую последовать моему примеру.
Йошики отключил телефон.
Но не прошло и тридцати секунд, как злосчастный аппарат, опять начал трезвонить. Нет… Я же сказал, что сплю… Я не буду поднимать трубку… Минуты через две телефон, наконец, заткнулся. Хаяши вздохнул с облегчением, но тут раздался истошный крик.
- Хаяяяяяшиииии!!!! Йоооошииикиии!!! Выходиии!!! Йооо-чан, выходиии!!!
Лидер сел на кровать и попытался определить источник звука. Подойдя к окну, Йошики увидел Хиде, который на все лады звал его.
Укутавшись в одеяло, Хаяши открыл окно.
- Хиде, что ты делаешь?
- Тебя зову, - честно ответил Хиде.
- Иди спать.
- Нет, пока не выйдешь, я никуда не уйду.
- Я не выйду, - твердо ответил Йошики.
- Тебе же хуже. Я буду тут стоять всю ночь, замерзну и умру.
- Не умрешь, на улице от силы два градуса мороза.
- Ну, тогда твоим соседям надоест слушать мой мелодичный и красивый голос, и они вызовут полицию. А завтра в газетах появятся заголовки «Гитариста X-Japan заключили под стражу» или «Хидето Матсумото был арестован возле гостиницы своего лидера» или «Хиде нарушает порядок… - Матсумото так увлекся, что не заметил, как Йошики сказал:
- Хорошо, я выйду, только не ори…
Через десять минут злой и уставший лидер вышел на улицу.
- И зачем ты вытащил меня на улицу в три часа ночи? – спросил недовольный Хаяши.
- Так снег же идет, - с детской непосредственностью ответил Хиде.
Только сейчас Йошики заметил, что на улице действительно шел снег.
- Я что снега не видел? – уже спокойно спросил лидер. – Хиде иди спать.
Гитарист тем временем бегал по небольшому дворику возле гостиницы и ловил ртом снежинки. Матсумото, ты бака! – с улыбкой подумал Хаяши и закурил. Хиде на удивление быстро успокоился и с какой-то странной ухмылкой подбежал к Йошики. Гитарист держал что-то в руках, но из-за плохого освещения барабанщик слишком поздно разглядел, что именно. Мокрый снег быстро таял на теплой коже и холодными струйками стекал по спине.
- Хиде!!! - закричал Хаяши не своим голосом. – Холодно.
Гитарист уже отбежавший на приличное расстояние довольно улыбался.
- Ах, так? Тогда держись, - улыбнулся в ответ Йошики, и, подхватив горсть снега, начал лепить снежок.
Минут через двадцать, после криков "Помогите! Убивают!" Хиде, наконец, сдался. Довольный он уселся на небольшие качели, которые стаяли во дворе, и посмотрел на подошедшего лидера.
- Как же хорошо, - улыбнулся он, раскачиваясь на качелях.
- Хиде, пошли домой. Поздно, холодно, а ты без шарфа.
- Еще чуть-чуть.
- Это же не последний снег, который ты видишь.
- Но я его так редко вижу, - на удивление грустно произнес гитарист.
- Обещаю в следующем году привезти тебя сюда опять, - сказал Йошики, стянул Хиде с качелей и повел в гостиницу.
Уже в номере, когда лидер лежал у себя в спальне, в дверь тихо постучали.
- Войдите.
В комнату вошел гитарист с подушкой в обнимку и одеялом на плечах.
- Йо-чан, можно я лягу рядом? Я боюсь спать один.
- Ложись, - сказал Хаяши и пододвинулся на кровати…

Глупый, зачем же ты ушел так рано. Ты нам всем был нужен…И сейчас… Мне так тебя не хватает…Большая белая свеча горела на окне. Как и всегда второго мая…

Париж.

Вторая пустая бутылка виски стояла на полу. Пата сидел на балконе своего гостиничного номера и смотрел на звезды. Уже семь лет как он бросил пить. Пата и раньше пил очень редко, но всегда поддерживал миф о своем пристрастии к виски, появляясь на людях с бутылкой. Но теперь только 2 мая он позволяет себе пить всю ночь напролет.
Хиде-кун… Что же ты наделал…семь лет… семь долгих лет… А я так и не привык жить без тебя…
… У Паты как всегда собралась огромная толпа знакомых, незнакомых и посторонних людей. Отмечали его день рождения. Как хозяин дома, гитарист постоянно встречал новоприбывших и провожал уходящих. С каждым нужно было переброситься хотя бы парой слов. Наконец оставшись один, Пата вспомнил, что так и не поговорил с Хиде. Внизу в гостиной его не было, на терассе тоже. На втором этаже в конце коридора в ванной горел свет. Подходя к ванной Пата услышал слабый, но такой знакомый голос:
- Замолчи, это не правда. Я не один. Я нужен. НУЖЕН!!!
- Хиде, с тобой все в порядке? – спросил, появившийся в дверях Пата.
- Да, все хорошо, - не своим голосом ответил гитарист.
Хиде склонился над раковиной. Очередной приступ тошноты. Пата посмотрел на парня. Ярко- розовые волосы спутались. Под глазами опять стали видны круги, которые гитарист час замазывал гримом, надеясь, что их никто не заметит. На лице остались черные дорожки от слез...
- Подожди, я сейчас, - сказал хозяин дома и исчез в темноте коридора. Через три минуты он вернулся с большим графином воды. Закрыл дверь изнутри и протянул стакан с водой другу.
- Пей.
- Куда? – застонал Хиде.
- Пей, нужно прочистить желудок. Пей.
Немного поборовшись с собой и решив, что хуже уже не станет, Хидето осушил один, а затем второй стакан. Желудок незамедлительно отреагировал.
На середине графина Пата спросил:
- Сколько ты выпил сегодня?
- Не знаю…
- А когда ел-то в последний раз?
- Не помню, вчера кажется или позавчера…
- Такими темпами ты себя в могилу загонишь. Пей.
- Не могу…
- Пей… Тебе станет легче.
Осушив таким образом весь графин, Хиде почувствовал, что и в самом деле стало немного легче. Пата тем временем включил воду в душе.
-Ты сможешь сам раздеться? – спросил он, но, взглянув на друга, начал его раздевать сам. Ловкие пальцы быстро стянули одежду, а сильные руки запихали Хиде под душ. Холодная вода обожгла кожу.
- Что… ты … делаешь? –с трудом вспомнив слова, спросил гитарист. Откуда-то появилась сила и Хиде начал вырываться. Но сильные руки не дали совершить задуманное. Силы, которые внезапно появились, так же быстро и исчезли.
- Стой и не дергайся, - сказал Пата таким голосом, что не послушаться его было нельзя.
Розовые волосы намокли, тушь окончательно стекла по лицу вместе с подводкой и тенями и теперь капала на грудь. Хиде стоял не шевелясь и тупо смотрел в одну точку. Он никак не отреагировал, когда Пата начал смывать остатки косметики сначала с лица, а потом и с тела. Вымыв друга, Пата выключил воду, завернул Хиде в большое махровое полотенце и понес в свою комнату. Бережно уложив парня в кровать и накрыв теплым одеялом, хозяин дома опять скрылся. Пата спустился на первый этаж. В доме как всегда был дурдом. Из динамиков гремела музыка. Каждый вытворял то, что хотел. На кухне было относительно спокойно, и можно было привести мысли в порядок. Уже тогда Пата чувствовал, что с его лучшим другом что-то не так. Но он не знал, как помочь Хиде. Сварив напиток, который спасал гитариста не раз утором, Пата вернулся в спальню.
Все это время гитарист лежал неподвижно и смотрел, как в комнату проникает рассвет.
- Держи, - протянул кружку с какой-то горячей жидкостью Пата.
- Пата, я больше не могу. Я не успею дойти по ванны.
- Пей, от этого тебе не станет хуже.
Хиде покорно взял кружку. В ней была какая-то гадость малинового цвета с отвратительным запахом и до ужаса сладкая. Хиде показалось, что его опять стошнит, но все обошлось. По телу разливалось тепло. На кровати стало лежать намного удобнее и приятнее.
- Вот и умница, - похвалил Пата друга. – А теперь спи. Завтра будет все в порядке.
Хозяин встал и уже собирался уходить, когда Хиде прошептал:
- Пата, не уходи. Побудь со мной… мне страшно… - на глазах опять появились слезы.
Не сказав ни слова, Пата лег на кровать рядом с другом и обнял его….

Зачем?...
Немой вопрос как всегда остался без ответа… Только большая белая свеча горела на балконе…

Токио

Самый молодой участник группы сидел на берегу океана и пил саке. Сегодня исполнилось ровно сем лет, как погиб самый светлый человек на земле. Хис был в этом абсолютно уверен.

… Тогда Хис еще жил в Осаке. Он играл в одной молодой группе, которую пригласили на клубный концерт. Не все прошло гладко, но в целом ребята выступили хорошо. Сыграв свои песни, группа решила отметить выступление и посмотреть на остальных. Хис как раз возвращался к своему столику, когда столкнулся с парнем и выронил бутылки с пивом.
- Ксо!! Эй, смотри куда идешь! – возмутился Хис, пытаясь перекричать музыку. Он уже собирался наброситься на парня с кулаками, когда скорее увидел, чем услышал:
- Шимата!!! Столько пива! Жалко… - сказал грустно незнакомец.
Вся злость моментально испарилась. Парни посмотрели на осколки разбитых бутылок.
- Меня группа убьет… - задумчиво произнес басист.
- Эх, - еще раз вздохнул Хиде. – Пошли новое куплю.
Так он и познакомился с Хиде. Потом ты мне не раз помогал в жизни. Именно ты предложил мне переехать в Токио, устроил на работу. А однажды ты полностью изменил мою жизнь. Позвонил и пригласил на прослушивание в XJAPAN.
… Хиде распахнул дверь настежь, впихнул ничего не понимающего Хиса в помещение и закричал:
- Ребята! Смотрите, а я басиста нашел!
Тоши с Патой, прервав игру в карты, удивленно переводили взгляд с Хиде на Хиса. Йошики, заинтересованно взглянул на басиста поверх бумаг, которые читал. Только Хиде светился от счастья и радостно улыбался.

Хис невольно улыбнулся. Хиде… Ты самый светлый человек в моей жизни… Спасибо тебе, что ты … Маленький огонек белой свечи стойко противостоял ветру с океана.

Чиба

Тоши сидел в саду своих родителей и смотрел на звезды. Рядом на небольшом столике стоял стакан с джином. Сем лет… А, кажется, как будто бы я только вчера с тобой разговаривал…
… Хиде как всегда опоздал. Довольный уселся на противоположный стул в небольшой кафешке. Несколько столиков стояло на терассе, откуда открывался замечательный вид на город. Тоши любил это кафе за его тишину и уют.
-Я опоздал. Но эти фанаты! – театрально вздохнул Хиде и поднял глаза к прозрачному голубому небу. – Не дают возможности спокойно ходить по улице.
В отличии от голоса лицо Хиде светилось от удовольствия.
- Хиде-кун. Я хотел с тобой поговорить, - серьезно сказал Тоши.
- Ты разводишься? – с надеждой и озорной улыбкой спросил гитарист.
- Хиде! Нет, конечно! - возмутился солист.
- Жаааль…
Помолчав минуту, Тоши произнес:
- Я решил уйти из группы.
- Ты шутишь? – каким-то внезапно ставшим бесцветным голосом спросил гитарист.
- Я хотел бы, чтобы это было шуткой. Но… Я больше так не могу.
- Ты уже все решил? – тихо спросил Хиде. Его лицо мгновенно помрачнело.
- Да… Я хочу уйти. Но не знаю, как к этому отнесется Йо-чан... Мы дружим с ним с детства. Мы создали группу вместе… Она дорога мне точно так же как и ему… Но я не могу заставлять себя страдать…
Тоши было очень тяжело говорить, но он не знал, что делать.
- Если ты все решил, то не стоит отступать, - произнес гитарист. Он был уверен. Но Тоши помнил, как погас огонек в глазах Хиде…
Именно Матсумото уговорил Йошики провести последний концерт вместе с солистом. Лидер был очень зол на Тоши, а Хиде постоянно уговаривал Хаяши. Все-таки больше всего Йошики прислушивался именно к Хиде…

Хиде-кун… Если бы я знал, что все будет так… Для Хаяши группа была почти ребеноком… Для тебя же была жизнью…Но я понял это слишком поздно…
- Тоши, дорогой, - Каори вышла во двор. – Иди в дом уже темно.
- Сейчас,- ответил Тоши, глядя на пламя белой свечи.

Йокогама

Джей слегка пошатываясь шел по тротуару. Впереди замаячил небольшой бар. Через несколько минут басист уже сидел на высоком стуле возле барной стойки. Джей поставил большую белую свечу и зажег ее.
- Пива, - сказал он бармену.
Алый огонек свечи напоминал басисту о рассветах, которые он встречал вместе с Хиде.
Джей невольно улыбнулся.
…За час до рассвета Джей и Хиде наконец-то вывели из бара. Празднование очередного удавшегося концерта немного затянулось. Только Хиде и Джей не хотелось идти домой. Приунывшие друзья уселись на ступеньках. Внезапно розоволосый гитарист начал заплетающимся языком благодарить Ками-сама.
- Хиде-ни? – удивленно спросил Джей. – С тобой все в порядке?
- Да, все нормально. Джун, поблагодари Ками-сама.
- Зачем? – заинтересованно спросил Джей.
- Надо, - уверенно ответил гитарист.
Минут десять друзья от чистого сердца благодарили Ками-сама. Только потом Джун вспомнил, что он не знает за что благодарит.
- Хиде-ни, а за что мы благодарим Ками-сама?
- Как за что? – удивился Хидето. – За то, что люди придумали круглосуточные супермаркеты. У тебя сколько денег осталось?
Собрав остатки денег (Ино не позволял брать с собой большую сумму), музыканты направились в ближайший магазин.
Сонный мальчишка-продавец не поверил своим глазам, когда в небольшой супермаркет вошел гитарист X JAPAN и басист Luna Sea в концертных костюмах (изрядно помятых), с накладными волосами и ярким (довольно уже смазанным) макияжем. Уговорив (мягко говоря) сильно удивленного паренька сделать скидку на пиво и оставив несколько автографов, ребята направились в парк.
На улице уже светало. Что было в парке Джун помнит слабо. В памяти всплывали отдельными эпизодами игра в салочки и флирт с Хиде перед пожилыми парами, которые их отчитывали. На середине зарядки, которую музыканты делали вместе с пожилыми людьми, в парке появился Иноран и забрал друзей. Что происходило дальше Джун не помнит до сих пор. Но одно в чем он уверен на сто процентов – с Хиде всегда было весело как ни с кем другим…

Хиде-ни…Я скучаю…

Сингапур

Сугизо сидел на крыше отеля, в котором жил на гастролях. Рядом стояла зажженная белая свеча и бутылка японского вина. Сделав небольшой глоток, музыкант взял в руки скрипку. Сем лет… Сугихара вспомнил свой первый концерт со Спред Бивер.

… Он сидел у себя в гримерной, когда услышал крики в коридоре. Открыв дверь, гитарист увидел Чиролина и ИНА, которые проводили соревнования по скоростному бегу жуков. Где парни нашли жуков неизвестно, но гонки проходили в тяжелых условиях. ИНА кричал на проходящий персонал "Осторожно!!", а Чиролин подбадривал спортсменов.
"Идиоты", - подумал Сугизо и закрыл дверь. Через несколько минут раздался победный клич Чиролина и душераздирающий вопль ИНА, из чего гитарист сделал вывод, что победил Чиролин.
Сугихара сидел на стуле и все еще пытался репетировать, когда дверь внезапно распахнулась и также быстро захлопнулась. В комнате появился тяжело дышащий парень в юбке с ярко-красными волосами.
- Каз? – неуверенно спросил Сугизо.
- Тихо, - прошептал гость.
В коридоре раздался зловещий голос Паты:
- Каз. Дружище, выходи. Или хуже будет.
Дверь в комнату распахнулась, и в проему появился Пата.
- Ты Каза не видел? – спросил уже слегка пьяный гитарист.
Каз вжался в стену.
- Нет, - ответил Сугихара.- Что-то случилось?
- Он мою бутылку стянул. Ладно, пойду дальше искать.
Через минуту Каз выглянул в коридор.
- Спасибо. Я побежал.
Еще минут через десять в дверь что-то врезалось. "Что-то" оказался ДАЙ, которого вез на тележке Джое.
- Видел бы вас Хиде, - сказал Сугизо.
В тоже мгновение из-за угла показался Хиде, сидящий на такой же тележке, которую толкал Киёши.
- Неудачники!!! Жду на финише!! – прокричал, пролетая мимо Хидето и скрылся за углом. Но не прошло и трех секунд, как из-за угла раздался дикий грохот, звук разбивающегося стекла и ругань организатора концерта.
Наконец начался концерт. Сугизо не мог поверить своим глазам. После всех выходок у них находилось столько сил и эмоций, чтобы так играть. Скрипач видел, как светились глаза Хиде, чувствовал энергию, которую излучал Хиде, а в ответ получал огромную любовь тысяч фанатов….

Хиде… никто не умел жить так, как ты…Сегодня я играю только для тебя… Звуки скрипки летели над городом.

Минск

Молодой парень сидел на кухне своей квартиры и курил.

Хиде-сан… мы никогда не встречались. Но во мне живет ощущение, что я знаю тебя всю жизнь. В первый раз я увидел тебя на концерте XJapan. Мой друг записал музыку и концерт… Тогда я был поражен. Розовые волосы, улаженные в невероятную прическу, ярко-оранжевый кожаный костюм, желтая гитара в красные сердечки и улыбка. Улыбка, которая навсегда осталась в моем сердце. Я никогда прежде не видел таких яркий людей. Твоя энергия, твой искренний свет, которым сияли глаза, не может срыть ни время, ни пленка… Я узнал о тебе, когда тебя уже не было на земле. Уже долгих сем лет… Помню, я не мог поверить, что тебя больше нет…
Хотя нет… Ты есть. Ты всегда рядом с теми, кто в тебе нуждается… Ты никогда не умрешь, пока есть твоя музыка и люди, которые помнят и любят тебя… Ты живешь в наших сердцах, Хиде…
Белая свеча всю ночь горела на столе...


Хочу сказать большое спасибо своим бетам Маркизе и Тристан, без вас он был бы не тем.
Отдельное спасибо Oni, как ты меня терпишь, не знаю. но без тебя ниничего не получилось бы) Домо арагато гадзимасу

---

Ангел

Максим поднялся на крышу многоэтажки и увидел девушку.

Она сидела на краю крыши и курила. Ноги в темно-синих джинсах болтались на высоте двадцати этажей. Рядом стояла бутылка пива. С волосами цвета спелой пшеницы играл легкий ветерок. Черная борцовка и два крыла за спиной. Девушка повернула голову и внимательно посмотрела на гостя. Длинные густые ресницы и пронзительно голубые глаза. В ее взгляде не было ни удивления, ни интереса. Она вновь отвернулась и закурила очередную сигарету.



- Привет, - поздоровался Максим.



Девушка опять посмотрела на парня, но уже внимательно, как будто взвешивая: разговаривать с ним или не стоит.


- Здравствуй, - наконец ответила она.



- Меня зовут Максим. А тебя?



- У меня нет имени… Впрочем, если хочешь, можешь звать меня Ирид. Так меня звали в прошлой жизни.



- Как дела, Ирид? – поинтересовался Максим.



- Не очень, - честно ответила девушка. – Вот докурю пачку и прыгну.



- Зачем?


- Чтобы умереть и раствориться в НИЧТО.



- В чем?- не понял собеседник.



- В НИЧТО, - ответила Ирид, как будто объясняя прописные истины ребенку.



- А что это такое? – опять спросил Максим.



- Туда попадают ангелы, демоны и души, если сами себя убивают. Вот и я хочу там раствориться.



- Значит, ты ангел?



- А ты что, крыльев не видишь? – удивилась девушка.



- Они настоящие?


- Конечно. Только я уже не могу летать, - с грустью ответил ангел.



- Почему?



- Я покинула небеса и по собственной воле спустилась на землю. Крылья - это одна из многочисленных плат за этот поступок.



Вниз устремился еще один окурок. Девушка сделала глоток из бутылки и прикурила сигарету.



- Ну вот, - быстрый взгляд на пачку, - осталось еще пять. А потом - НИЧТО…



- Можно их потрогать?



- Кого? – не поняла Ирид.



- Крылья…



- Можно.



Максим подошел к девушке и дотронулся до правого крыла. Они на самом деле были настоящие, начинались на уровне третьего грудного позвонка, в трех сантиметрах от позвоночника, и доходили Ирид примерно до колена. Когда-то они были белоснежные, а теперь покрылись пылью и сажей. Почти все перья растрепались, а некоторые вообще отсутствовали. Но они были настоящие. НАСТОЯЩИЕ. Перед Максимом сидел ангел. Мозг продолжал отрицать саму мысль об этом, но какая-то часть души твердо верила в ангела, в то, что это реальность, а не плод воображения после бессонной ночи.




- У тебя не возникало мысли, что все, что мы делаем, не имеет смысла? Что все глупо и абсолютно не нужно? – Ирид сделала глоток. - И тогда тебе становиться грустно и стыдно. Руки опускаются сами собой, и нет никакого желания что-либо делать или к чему-то стремиться... А где-то внутри червь сомнения продолжает поедать твои уверенность и желание творить, совершать, покорять, стремиться, жить, дышать… И слезы сами наворачиваются на глаза, когда понимаешь, как глупо ты прожил день, месяц, год - всю жизнь. Хочется плакать, кричать до хрипоты, но даже это кажется глупым и не нужным. Люди, поступки, мысли – все не имеет смысла. Вся твоя жизнь напрочь его лишена.

И тогда возникает самый страшный вопрос: зачем. Зачем я это делаю, говорю, думаю? Зачем? Зачем! Зачем… И от осознания этого хочется напиться, заглушить свою боль и пустоту. Залить бездну внутри горьким вином, причинить физическую боль, только чтобы не ощущать одиночества и этого Зачем…



Очередная сигарета полетела вниз. Осталось четыре. Максим заметил на руках девушки шрамы, а она, словно прочитав его мысли, провела пальцами по коже.



- Шрам, еще один и еще… Горизонтально, вертикально, по диагонали… Большие и глубокие или, наоборот, маленькие и едва различимые… Меня спрашивали, зачем я это сделала. Опять это зачем… А я тогда не могла никому объяснить эту боль, от которой хочется лезть на стены, биться головой о батарею или кричать до потери сознания. Я справляюсь с этой пустотой порезами и шрамами. Нож так плавно скользит по белой коже, а за лезвием остается красная полоса крови. Она медленно, но неотвратимо появляется на коже, так же, как за днем следует ночь, а луну сменяет солнце. Раны заживают, а боль не проходит. Она вместе с одиночеством, пустотой и осознанием своей беспомощности остается навсегда. Они никогда не покинут тебя, твои верные друзья…



- Это не первая твоя попытка покончить с жизнью?



- Нет, - Ирид улыбнулась, - если посчитать, то пятая.



- Пятая? - удивился Макс.



- Да, до этого меня спасали братья и сестры. Дело в том, что если я доживу до старости и Смерть сама придет за мной, то я смогу вернуться на небеса. Но я не хочу туда возвращаться. Я вообще ничего уже не хочу. Мред…



- Мред?



- Он один из одиннадцати демонов, которые помогают Ей. Мы не называем ее имя… Хотя теперь какая разница… Мред - помощник Дьявола.



Ирид бросила сигарету, и ветер подхватил ее и унес с собой. Осталось три.



- Я не знаю, что Мред делал у нас, но после того, как я его увидела, весь мир перевернулся. Ангелы состоят из чистой энергии. Им неизвестны чувства, но если они их познают, то пути назад нет. Так было и со мной. Во мне поселилась любовь. Мред был не таким, как все. Черные волосы, темная кожа, карие глаза и улыбка, от которой кружилась голова. Его черные крылья уже до конца переродились и переливались на солнце.



- Переродились? – переспросил Максим. Его так потряс факт, что перед ним пока что еще живой ангел, что он напрочь забыл о том, что слышал о самоубийцах.



- Да, все одиннадцать демонов раньше были ангелами, но потом они восстали вместе со своей госпожой и были отправлены под землю. Перерождение происходит через каждые две тысячи лет: сначала сущность, а потом и крылья полностью становятся черными. Есть, конечно же, и другие демоны, которые раньше были ангелами, но решили перейти на другую сторону. Но первые одиннадцать самые могущественные.



Ирид прикурила сигарету от предыдущей. Осталось две.



- Когда он меня увидел, то странно улыбнулся и исчез. Неведомая сила заставила меня отправиться на его поиски. Я нашла его возле водопада. Он стоял по пояс в воде и улыбался. Рубашка и брюки лежали на берегу.

- Иди ко мне, - позвал он меня и протянул руку. – Я не сделаю тебе ничего плохого.


И я пошла. Забыв о том, что с детства нам запрещали не только разговаривать, но даже показываться на глаза демонам. Тем более таким могущественным, как Мред. Но я пошла. Ведь ему было невозможно противостоять. И эта улыбка…


На мгновение лицо ангела озарилось, но потом стало еще мрачнее.



- Я приходила к этому водопаду каждый день. Его ласки и поцелуи были мне нужны, как воздух…



Еще одна сигарета. Осталось одна.



-Однажды, когда мы лежали в тени старого дуба, Мред сказал, что мы расстаемся

- Любимая, прости, но сегодня вечером я покидаю небеса. И мы с тобой больше никогда не увидимся.


В его глазах отразилась такая печаль, что если бы у меня было сердце, то оно разорвалось бы от боли.


- Нет, я тебя не отпущу. Я буду умолять отца, чтобы он разрешил остаться тебе здесь.


- Нет, это невозможно, я покинул небеса пять тысяч лет назад и обратно не вернусь. К тому же твой отец не позволит любимой дочке остаться со мной в этом мире.


- Что же делать?- по щекам текли слезы.


- Есть один выход… Хотя, нет… Это слишком жестоко…


- Говори.


- Можно отправиться на землю. Земля - это нейтральная территория, где нет полной власти ни у твоего отца, ни у моей хозяйки. Но нет, я не позволю тебе это сделать. Пусть я буду страдать…


- Я готова.

Тогда я была готова на все, только чтобы Мред остался со мной.



Ирид прикурила последнюю сигарету. Горькая усмешка застыла на красивом бледном лице.



- И вот я здесь. На земле. А он там. Потом мне уже рассказала сестра Тойя, что все это было спланировано, чтобы подорвать равновесие между высшими ангелами и демонами. А Мред меня никогда не любил. Он просто использовал меня. - Ирид внимательно посмотрела на Максима. - И скажи мне теперь, зачем я здесь нахожусь?



- Может, чтобы помочь людям? – спросил Макс, глядя, как солнце прячется за горизонт, окрашивая небо во все оттенки красного. - Ведь ангелы для этого существуют?



Ирид грустно засмеялась.



- Ты действительно веришь, что ангелы помогают людям? Хочешь, я расскажу, ЧТО происходит на самом деле?



Солнце спряталось за горизонт, и на город спустились сумерки.



- Демоны думают, что люди – это животные. Стадо, которое бесцельно живет на земле.


- Это не правда! У нас есть цель в жизни, - возразил Макс.



Ангел улыбнулся и с интересом посмотрел на собеседника.



- Ты уверен?! И какая же у тебя?



- Найти любовь, – уверенно ответил парень.



- Любовь? А что потом? Найдешь ее - достигнешь цели. И все – в жизни нет цели.



Максим не ответил.



- Вот видишь, значит, демоны правы. Открою секрет: так считают и ангелы. Ты думаешь, Богу и Дьяволу, ангелам и демонам нужны ваши жизни или души? Им нужна ваша земля, мир, который вы мешаете им завоевать. Но не будь так самоуверен и не думай, что от вас что-то зависит. Моя смерть положит начало войне, но я не хочу в ней участвовать.

Я от всего этого очень устала.



Последняя сигарета давно погасла...

- Вот и все. Пачка пуста, - Ирид сняла с пальца серебряное кольцо - сердце, окруженное крыльями - и протянула его Максиму. – Это мой подарок тебе за то, что ты меня выслушал. Спасибо. Мне пора.



Ангел встал на самый край крыши.



- Не забудь, что я тебе рассказала.



Ирид сделала шаг вперед. Макс подбежал к краю крыши, но девушки уже нигде не было. Только серебряное колечко, которое так и осталось лежать в руке парня, доказывало, что это был не сон и Ирид когда-то существовала.

---

Ты сидишь рядом

Ты сидишь рядом и читаешь журнал. Ты так близко, соврем рядом, возле меня. Я чувствую твой запах, от которого кружится голова, зрение настолько обострилось, что я вижу каждую пору на твоем лице, идеальном лице. Кожа слегка загорела, ты на пару дней летал во Флориду, как же я скучал по тебе все эти дни. Ты смеешься, и твое лицо становится еще красивее, хотя куда уже больше. Твои глаза тоже улыбаются, я так люблю смотреть в твои безумно красивые карие глаза и тонуть, медленно-медленно…


Но, куда?! Куда пропала твоя улыбка?.. Теперь ты сосредоточенно перечитываешь что-то заново, ты недоволен, между красивых темных бровей появилась маленькая вертикальная морщинка. Но даже когда ты злишься или расстроен, ты прекрасен. Непослушная челка ярко-розового цвета с оттенком фиолетового упала на глаза, она мешает тебе читать. Быстрым движением заправляешь ее за ухо, все твои движения плавные и чертовски красивые, и опять углубляешься в чтение статьи.


Я ее уже видел утром и принес прочитать тебе. Журналист постарался на славу. В статье красочно описывалось, как нас застукали в ночном баре в VIP уголке. Мы были вдвоем… Все, что журналист не увидел, он додумал… как обычно. Как бы я хотел, что бы хотя бы половина из того, что написано, оказалась правдой. Но… это только мечты.


Теперь твое лицо опять спокойно… Ты ангел… Ты мое божество… Я молюсь на тебя… Я живу тобой…Твое лицо спокойно, дыхание ровное и только в уголках губ затаилась улыбка. Ты закончил читать, еще раз просмотрел красочные фотографии из клуба и бросил журнал на стол, как не нужную вещь.


- Ну, что ты думаешь по этому поводу? – спрашиваю я, а внутри теплится какая-то непонятная надежда.


- Все как всегда, - своим бархатным голосом отвечаешь ты. – У журналистов опять разыгралось воображение…


Во мне что-то оборвалось и улетело в бездну. «Все как всегда…» Нет! Нет!!! Нет… Вчера был просто замечательный вечер. Мы были вдвоем. Ты весь вечер был со мной. Мы ели, слушали музыку, смеялись, шутили и говорили-говорили-говорили. Ты был такой веселый и смешной. А я все время тобой любовался и не мог остановится. Даже пару раз мне показалось, что ты смотришь на меня не как на друга или коллегу по группе. Но мне это только показалось… И сегодня ты это подтвердил.


- Да, как обычно все наврали… - говорю я, чтобы хоть как-то поддержать разговор, а внутри зима, воет метель и тридцатиградусный мороз, который сжимает своими стальными пальцами все внутри.


- Ну конечно! Написали того, чего не было…


- Да, чего не было,- по инерции повторяю я.


- Мы ведь еще даже не целовались…


- Не целовались…


- Надо это исправить…


- Исправить… Что?!? Что ты только что сказал? – мне показалось или он издевается.


-Надо исправить, - отвечаешь ты и улыбаешься. В студии взошло солнце.


- Ты … серьезно? – сердце остановилось, я забыл вдохнуть, но это не важно, если он скажет, что пошутил, я вообще перестану дышать …


Сердце подпрыгнуло, затем вернулось на прежнее место и забилось в три раза быстрее. Вместо ответа ты подошел ко мне и поцеловал. Нежно и ласково. Как я давно об этом мечтал. На смену зиме пришла весна. Внутри стало тепло и хорошо. Черная бездна исчезла, а кровь, которую сердце разгоняет по сосудам в три раза быстрее, отогревает мельчайшие клетки в моем теле. Твои губы мягкие, а язык все глубже проникает в мой рот. Медленно и не спеша, исследует каждый его уголок. Мне кажется, мои ноги сейчас сломаются в суставах, и я рухну на пол. До чего же хорошо… Я не хочу, что бы этот момент заканчивался… Время остановись... Я умоляю тебя… Мне так хорошо… Нет… Куда? Куда ты пропал. Я открыл глаза, еще не веря в то, что только что произошла.


Ты улыбаешься, и твои глаза светятся теплом и нежностью. Ты облизываешь губы… Твои губы, язык, улыбка, глаза сводят меня сума.


- Вот, теперь другое дело, - довольно говоришь ты. – А то придумывают не известно что. Но нам надо поторопиться.


- Поторопиться? – не понимаю я. – В чем? Зачем?


- Как зачем? – удивляешься ты, и бесовские огоньки появляются в твоих неземных глазах. – Надо чтобы журналисты писали о том, что происходит на самом деле, а то напридумывали раньше, что это произошло на самом деле, и сидят довольные.


- Ты серьезно? – кажется, я уже сошел сума.


- Тошия, что с тобой сегодня? Конечно, я серьезно! Иди сюда.


Ты притянул меня к себе за пояс и поцеловал. Ты лидер, лидер во всем, и я готов подчиняться тебе беспрекословно.


- И начнем мы вот с этого,- проговорил ты сквозь поцелуй и медленно начал расстегивать мою рубашку.


Неужели мне это не сниться?! Ты, мой любимый, самый дорогой и важный человек мне на земле, сейчас покрываешь поцелуями мою шею и грудь. Я хочу дотронуться до тебя, но боюсь проснуться и потерять, то зыбкое счастье, которым сейчас владею. Как это бывало много раз в моих снах. А потом опять всю ночь курить на кухне и пытаться себя убедить, что этого никогда не было, нет и не будет.


- Тошия, ты не хочешь? – отрываешься ты от изучения моей шей и спрашиваешь меня. Нежели это мне не показалось? В глазах ангела появился страх. Ты боишься, что я откажусь. Да никогда в жизни, за все богатство в мире я не сделаю этого.


- Нет, что ты! – я пытаюсь улыбнуться. – Просто это очень неожиданно. Понимаешь, я так долго об этом мечтал, что до сих пор не могу поверить в это.


- А почему ты не сказал об этом раньше? – не удивился ты.


- Я боялся. Боялся, что ты не поймешь, а еще хуже, если рассердишься и выгонишь из группы. Ты ведь лидер…


- Глупенький, как я могу тебя выгнать, если не представляю и дня без тебя.


Мир закружился и исчез. Остались только ты и я. Теперь я до конца поверил в происходящее, и уже через минуту твоя рубашка полетела на барабанную установку Шиньи.


Ты был нежен и одновременно требователен, заботлив и в тоже время настойчив.


- А ребята не придут? – с трудом подавляя стон, спросил я. Нет, пожалуйста, пускай они сегодня решили поспать подольше…


- Нет, у них сегодня выходной, - ответил ты и наконец-то расстегнул ремень. Джинсы отправились на поиски рубашки Каору. Так намного лучше. Удобно расположившись на диванчике, ты продолжал покрывать мое тело поцелуями.


- Ты не против, если я сверху? – прошептал ты, покусывая мою мочку.


- Нет, только давай быстрее, я сейчас не выдержу.


Страсть разрывала меня на части. Ты бережно перевернул меня на живот и медленно и аккуратно начал входить. Боль пронзила тело. Вздох сорвался с губ.


- Прости…


Вскоре боль перешла в наслаждение, волна за волной оно накатывалось на меня. Наши тела задвигались в такт. Я уже не сдерживал стоны. Плевать на то, что кто-то может нас услышать или увидеть. Я самый счастливый человек на земле. Я чувствую твое дыхание, тихие стона над ухом, тепло твоего тела, я чувствую тебя в себе, и от этого становится еще лучше. Вот ты медленно и не хотя выходишь, разворачиваешь меня на спину и спускаешься вниз. Твои нежные губы изгибаются в улыбке, и ты берешь в рот. Я думал, что познал рай, но все то, что было раньше, меркнет по сравнению с тем, что ты сейчас делаешь со мной. Наслаждение выгибает спину колесом, я иногда забываю дышать, а потом стараюсь наверстать упущенное быстрыми мелкими вздохами-выдохами. Каору как я тебя люблю. Лю… б…лю…


- Лю… лю…люблю…


- Я тоже тебя люблю, - говоришь ты и слизываешь мою частичку с губ. Ты ложишься рядом со мной на диван. Мои глаза слипаются. Нет, я не хочу засыпать, я хочу запомнить каждую минуту рядом с тобой. Но усталость берет свое. Я ближе прижимаюсь к тебе и засыпаю. Люблю…



Каору медленно встает с дивана. Главное не разбудить Тошию. Собирает вещи, разбросанные по студии. Одевается. «Боже, до чего же ты красивый, когда спишь… Мой ангел». Медленно выходит в коридор. «А дверь оказалась на заперта…»Лидер-сан улыбается и набирает номер телефона.


- Фума?.. Да, это Каору. Привет… Хочу тебя поблагодарить… Да, твоя статья в журнале мне очень помогла… Спасибо…

---

Ненавижу!..

Я тебя ненавижу!!!!



Ты ушел, и я опять тебя ненавижу. Еще пять минут назад твои руки касались моей кожи, твои губы целовали меня, а сейчас меня тошнит от всего этого…

В комнате все еще плывет аромат твоей туалетной воды, и он мне противен. Я закуриваю, чтобы его не чувствовать. Моя постель еще помнит твое тепло, а простыни мокрые от пота, страсти и моей крови… Я не могу это терпеть… Срываю шелковые простыни и выкидываю в окно… Плевать, что подумают соседи… Черная ткань медленно, очень медленно опускается на землю, как смерть, которая никак не хочет прийти за мной… Подушка отправляется следом в окно… Она помнит запах твоих волос и стоны, которые ты пытался заглушить.



Ненавижу!!!



Во рту до сих пор вкус твоих поцелуев, ощущения мягкого и настойчивого языка. Иду в ванну и чищу зубы… Но вкус остается, даже полтюбика пасты не помогает. Язык онемел от ментола, искусанные губы болят ужасно, кажется, еще пару движений зубной щеткой и я сотру в порошок зубы, а отвратительный привкус твоих поцелуев не проходит…


Ненавижу!!


Я ощущаю твой запах на мне, и у меня темнее в глазах от отвращения. Включаю воду, вливаю туда содержимое всех бутылок, банок и других сосудов, которые в огромном количестве стоят у меня в ванной… Сажусь в горячую воду… Кожу обжигает огнем там, куда ты еще не успел добраться… От боли на мгновение темнеет в глазах… Беру мочалку и с силой начинаю тереть красную кожу, не обращая внимания на ссадины, царапины и укусы. Мне больно, очень больно, но твой запах причиняет еще большую боль… Он выворачивает меня изнутри. Рвет каждую клетку моего израненного тела… Разрывает душу…


Ненавижу!



Но запах не проходит. Что делать?!. Я в панике... Все мои попытки смыть тебя безуспешны! Ты во мне, под кожей, ты течешь у меня внутри, и я не могу избавиться от этого… Как мне избавиться от тебя?.. Есть только один выход…



Ненавижу!..



Я встаю и иду на кухню за ножом. Холодная сталь обжигает так же, как и тишина в квартире. От этого всего можно избавиться только одним способом. Выпустить всю кровь. Кровь унесет с собой не только жизнь, но и тебя… А это дорогого стоит. Губы расплываются в безумной улыбке… Я, наконец, освобожусь… Там не будет тебя...


Ненавижу…



Но нет… Ты не дождешься от меня такого подарка. Я не доставлю тебе очередную порцию удовольствия… Я буду мучиться, но и ты будешь страдать вместе со мной, если ты вообще способен на такое…



Я ненавижу тебя!



От этой ненависти снова темнеет в глазах и мутит. Я ненавижу тебя! Весь мир… Себя… Себя за то, что позволяю творить со мной что угодно… Ты придешь через час, день, неделю, месяц… Но придешь. А я опять впущу тебя… И ты снова и будешь играть, пока не насытишься. Ты будешь по капле пить мою страсть, боль, ненависть, пока не удовлетворишься. Я буду выгибаться под твоим совершенным телом и просить еще. А потом уйдешь… Опять… Ты никогда не остаешься на ночь. Ты спишь со мной, насилуешь, издеваешься, а я выполняю все твои желания, какие бы они не были сумасшедшие или извращенные. Я выполняю ВСЕ, что ты захочешь, и не могу ничего с собой поделать… Наигравшись, ты одеваешься и уходишь, не говоря ни слова. Ты оставляешь меня в одиночестве темной ночи и пустой квартиры, а твоя жестокая игра продолжается…. Я буду продолжать сходить сума от ненависти, пытаться избавиться от тебя, хотя заранее знаю, что все бесполезно… Ты во мне, в моей крови, омываешь каждую клеточку моего израненного тела.



Ты – это я…



Я – это ты…


Мне никуда не деться от тебя…


Ты меня не оставишь…


А я не могу без тебя



Я тебя ненавижу…


И люблю…

---

К Oni

Дневник завеля я. Оформление же оставила на Oni. так вот сейчас хочу сказать. оформление ШИКАРНОЕ!!!!! Я в восторге. Я знала, что ц тебя это получится намного лучше,чем у меня.

---

Любовь к искусству

Ксо, ну зачем я попросил его нарисовать мне что-нибудь. И при том на мне, на моем лице. Мы совсем недавно вместе и в нем еще так много загадок. Я слышал, что он ко всем своим талантам, бесподобной игре и сногсшибательной красоте, еще умеет хорошо рисовать. Он с радостью согласился и убежал за своими красками. Долго смотрел на меня, задаваясь вопросом: «Чтобы такое нарисовать?». Нарисуй, то, как ты меня представляешь, - предложил я. Его красивое лицо озарила улыбка и он начал рисовать.

Аккуратно водя кисточкой по правой щеке, он так увлекся, что вскоре перешел на шею. А я любовался им. Таким маленьким, таким любимым, таким желанным. Его глаза горели, он радовался, как ребенок новой игрушке. Он так близко, я чувствую его дыхание на своей коже. Я ощущаю его неземной запах, такой сладкий и притягательный. Когда он прикасается ко мне своими божественными пальчиками, я замираю. По телу пробегает дрожь.

Ему неудобно рисовать стоя, и мы переходим на кровать. Он медленно проводит кисточкой по моей спине и у меня перед глазами все плывет. Главное, что бы он не захотел спускаться ниже или я за себя не отвечаю. Он слегка проводит подушечками пальцев по моей груди и дыхание прерывается, я вот-вот задохнусь, но сделать вдох не могу. С каждым новым прикосновением, по моей коже пробегает дрожь. Ну, зачем?! Зачем я предложил эту пытку. Я хочу его. Я так сильно хочу его, что скоро не смогу держать себя в руках.

Я смотрю на него, он очень сосредоточен. Сладкие и такие притягательные губы пересохли, его нежный ротик сводит меня сума. Проводит очередную линию на моем животе, и я чувствую, что еще пару штрихов и моя плоть наплюёт на все правила и приличия. Не своим голосом, я прошу его подняться выше и дорисовать вторую половину лица.

Я всегда знал, что я мазохист, но чтобы на столько… Легкое прикосновение его пальчиков к моему лицу добавляет желания и страсти. Он быстро проводит влажным языком по нижней, а затем по верхней губе и у меня плавятся предохранители, в глазах потемнело. Не в силах больше сдерживаться я целую его пальчик, который лежит у меня на губах, затем второй. Он недоуменно смотришь на меня.

- Я пришел тебя разрисовывать, а не спать с тобой, - говорит он, но в голосе я не слышу недовольства.

Он прикусывает губу. Остатки моего самообладания и стойкости рухнули. Я поднимаюсь и целую его. Как же я его хочу!!!

- Но мы испортим мой рисунок, он еще не высох, - слабый протест, только ради приличия, чтобы не бросаться мне на шею сразу. Как же он наивен. И я так его люблю….

Он такой сладкий, нежный, страстный и желанный, что я не могу удержаться. Быстро стягиваю с него рубашку, джинсы и прижимаю к кровати, он уже тоже хочешь меня, я вижу это в его глазах, чувствую в ответных поцелуях. Он медленно провидит своими бесподобными пальчиками по моей спине, размазывая еще не высохшую краску, и кожа в ответ начинает гореть. Я целую его шею. Провожу языком по его груди, теперь я рисую свои картины на нем и мне не нужны ни кисточки, ни краски. Только мой язык. Опять целую его в губы. Нежно и страстно одновременно. Он такой маленький и хрупкий. Но в нем столько страсти, что хватило бы на двоих. Медленно переворачиваю его на живот. Миллиметр за миллиметром покрываю поцелуями его спину, чередуя их с легкими покусываниями, стараюсь не пропустить ни кусочка его чудесной кожи. Он уже не может терпеть и просит наконец войти. Медленно и аккуратно начинаю это делать, я знаю это больно, если учесть, что я в два раза больше его. Поэтому двигаюсь осторожно и не спеша.

С его чудесных губ слетел то ли вздох, то ли стон. Тебе больно, спрашиваю я. Нет, но если ты остановишься, я не выдержу, отвечает он шепотом, который вызывает еще больше желания. Начинаю двигаться быстрее, одновременно целуя его шею, он расплываешься в блаженной улыбке. Второй рукой приближаюсь к его животу, опускаюсь вниз, бережно беру в руки наше с ним самое большое сокровище. Наши тела задвигались в такт. Страсть застилает глаза. Я так люблю его. Именно сейчас мы становимся с ним одним целым, ничего вокруг не существует, только он и я. Двое в одном теле. Как я люблю тебя…. Наслаждение достигает своего пика и я кончаю, секундой позже - он.

Он переворачивается на спину и крепко меня целует. Я ложусь рядом. Прижимаясь ко мне и устраиваясь поудобнее, тихо шепчет: «Origato,koi», и проваливается в сладкий сон. Я с нескрываемой любовью смотрю на него. Самый дорогой и любимый человек на земле. Мой. Я не хочу засыпать, я не хочу упускать ни одной минуты, когда он рядом, даже если он спит. Он такой красивый и безмятежный, когда спит. Но усталость берет свое, и сон медленно, но неотступно накрывает меня своим одеялом. А рисунок?.. Рисунок дорисуем завтра…